Парадокс свободы воли

442. Парадокс «свободы воли»

(Перев. Д. Попов)

Замечание:

«Свободная воля» – это семантический парадокс, так как идея «воли» означает предопределённость, границы и направленность намерения, что никогда не может быть названо «свободой» в смысле «произвольного выбора». В этом случае воля никогда не будет свободной: воля не будет волей, если будет изменяться произвольным образом.

Следовательно, под свободой воли чаще всего понимается способность иметь или создавать намерения, не являющиеся следствием иноопределённых событий – «свобода создавать волю», «свобода не иметь волю», или «свобода воли».

Если «свободная воля» – это семантический парадокс, то «свобода воли» – парадокс функциональный. И довольно опасный, как будет в дальнейшем показано.

Парадокс «свободы воли»

Средний человек плотно укутан в сеть навязанных правил и стандартов.

Для поддержания минимального уровня собственного достоинства и иллюзии такого же уровня личной свободы, подавляющее большинство людей берут что-то из навязанных стандартов, и затем говорят, что это – их собственные правила.

Принятие практически всех оставшихся правил оправдывается необходимостью компромисса для жизни в обществе.

Допускается обсуждение лишь мизерного числа стандартов, и тогда это называется «важной политической проблемой».

И даже это обсуждение нельзя назвать «свободным», так как оно проходит под давлением демагогии и риторических приёмов в средствах массовой информации. Последние же являются собственностью чрезвычайно маленькой группы людей. Провозглашение независимости прессы чрезвычайно смешно, и надо быть полным невеждой или наглым лжецом, чтобы постоянно повторять, что это так.

В конце концов, вопрос, обсуждаемый с завидной энергией и героическим упорством всех вовлечённых сторон, будет решён несколькими людьми в правительстве, без принятия во внимание результатов обсуждения в обществе. Или, если проблема будет вынесена на публичное голосование, и результаты голосования не устроят власть предержащих, судьи позаботятся о сведении их к нулю или издадут так много новых законов, что исход голосования потонет в них – и потеряет силу.

Средний «горожанин» счастливо игнорирует этот лежащий на поверхности способ действий.

Поскольку сеть навязанных правил и стандартов настолько плотна и настолько подавляет, простое желание «жить в соответствии только с собственной волей» или «жить своим умом» испугает среднего человека до смерти, и он сделает всё, чтобы побороть подобные мысли в любой форме.

Как следствие, следование «собственной воле» для большинства людей не означает того, что должно означать на самом деле. Неспособные воспринимать «свободу воли» как таковую, они обычно ассоциируют её с «разрушением существующих границ».

Короче, вместо поиска собственных возможностей действовать в соответствии со своей собственной волей, они желают шататься по округе и уничтожать всё, что ассоциируется с «существующими нормами и стандартами».

Это как если бы заключённый, которому предложили выйти из тюрьмы, стал бы крушить мебель в собственной камере.

Поэтому представляется нереальным говорить с большинством людей о «свободе воли».

Однако на некоторой ступени духовного развития человек сталкивается с этой проблемой лицом к лицу.

Это происходит, когда целостность Существа восстанавливается до такой степени, что оно больше не в состоянии поддерживать иллюзию свободы выбора в смысле «общепринятой мудрости».

И тут «свобода выбора» принимает форму парадокса.

Но процесс перехода от одной точки зрения к другой далёк от плавности, человек разрывается между тюрьмой его старого мышления (и систем убеждений) – и немыслимой, захватывающей перспективой действительной свободы воли.

Этот парадокс не сможет понять человек, являющийся рабом своих над- и подсознательных стандартов, многие из которых он не осознаёт.

Для того чтобы достичь этой ступени развития, человек должен развить в значительной степени действительные уважение, любовь, внимание и радость по отношению к проявлениям и творениям других Существ.

В результате личность на этой стадии познаёт разнообразие культур, вместо того, чтобы выступать против различий в способах мышления или стилях жизни.

Такой человек становится очевидцем событий, вне зависимости от их вида и интенсивности. Такой человек уходит с позиций «терпимости», ощущения того, что он терпит окружающих и страдает от их действий, действий рабов, претендующих на то, что они герои.

И по мере того, как Существо достигает большей степени свободы, личность, «личина», или «Я», которое оно использует для представления в игре жизни, становится всё менее и менее важна или даже становится отвлекающей и лишней.

Для получения ещё большей свободы, этот процесс должен быть ускорен через позволение любых эманаций другим Существам и постоянное увеличение области осознанного существования.

Столкнувшийся с парадоксом «свободы воли» человек обнаруживает, что увеличение уровня индивидуальной свободы непосредственно связано с признанием творений других Существ.

Эта связь также предполагает непротивление творениям других людей.

Другими словами, чем больше чья-то «свобода воли», тем меньше у него желания навязывать что-то другим.

Эта прямая связь поддерживается тем обстоятельством, что у Существа есть внутренний механизм создания сил. Оно пожелает ограничить себя, если ущерб, наносимый окружению, превысит определённый уровень разрушений, который оно в состоянии конфронтировать.

Это механизм настолько силён, что Существо, само по себе неразрушимое и стоящее вне времени, может кончить разрушением своих собственных созданий или сковать себя навечно.

Из этих размышлений следует, что действительно этичным будет тот, кто признаёт создания других не вследствие иноопределённых законов, соглашений, правил или стандартов, но потому и только потому, что он не может больше действовать разрушительно.

Для того, кто идёт по пути освобождения, этика всё более становится свойством, нежели правилом.

Для массы людей, подчинённых собственным системам верований, такой подход не только неожидан, но и не представим.

Их «логичная» реакция, поэтому, не только отрицание, но и гонения. Этот непосредственный подход к Этике обеспечивает хороший и благовидный предлог забыть об их искусственной позиции терпимости и атаковать тех немногих, кто искренне любит, уважает и почитает их в первую очередь.

Поэтому кажется неблагоразумным поднимать вопрос «парадокса свободы воли».

Но «Небольшая пурпурная записная книжка о том, как сбежать из этой вселенной» лишится смысла, если он не будет в ней рассмотрен.

Потому что исследование свободы собственной воли идёт рука об руку с восстановлением целостности существа. Ограниченный правилами не сможет переступить границы этой Вселенной.

Это не то, чем желает быть рабский ум.

Это потрясающее приключение.

Временами оно необычайно ужасно.

Награда – перспектива, которая выше всяких ожиданий.

Перспектива без имени, ей просто невозможно дать имя.

Copyleft © 1998 by Maximilian J. Sandor, Ph.D.